Вице-спикер Совета Федерации Юрий Воробьёв в эксклюзивном интервью АиФ.ru не исключил обострения ситуации на Донбассе, так как Киев не заинтересован выполнять Минские соглашения и уже умышленно накаляет ситуацию на границе.
Ситуация на юго-востоке Украины вновь накаляется. Представители Киева стягивают к границам тяжёлое вооружение, прося у США помощи в получении летального вооружения. Хотя американцы такую возможность исключают, но в то же время их участие в разрешении конфликта остаётся неоднозначным. О прогнозах развития ситуации на юго-востоке в эксклюзивном интервью АиФ.ru рассказал вице-спикер Совета Федерации, глава Комитета общественной поддержки юго-востока Украины Юрий Воробьёв.
Наталья Башлыкова: Юрий Леонидович, комитет ваш существует уже несколько лет, аналогов ему нет. На ваш взгляд, всё‑таки оправдались ожидания по его созданию?
Юрий Воробьёв: Действительно, Комитет общественной поддержки жителей юго-востока Украины работает в Совете Федерации с 2014 года. Он был создан исключительно для целей оказания поддержки и помощи населению юго-востока, которое страдало и страдает от неоднозначных действий украинских политиков. Вы, наверное, помните, что в то время на территории России оказалось более 2 миллионов человек. Поток беженцев из охваченного войной юго-востока Украины в поисках спасения хлынул на территорию России, и мы были вынуждены принимать огромное количество беженцев в короткое время.
России тогда пришлось скорректировать нормативно-правовую базу в миграционной сфере, изыскивать дополнительные финансовые средства для обеспечения деятельности пунктов временного размещения граждан Украины, прибывших на нашу территорию в экстренном массовом порядке, которые принимали этих беженцев. В то время возникло такое общественное движение по оказанию помощи людям, которое нужно было каким‑то образом координировать, и комитет взял на себя эту роль.
Кроме того, Комитет общественной поддержки стал очень важной площадкой, где можно было услышать правду о событиях, происходящих на юго-востоке Украины, из первых уст, россияне хотели знать правду.
— Каковы основные итоги работы комитета, и какова сегодня роль парламентариев в урегулировании конфликта на юго-востоке Украины?
— Ещё, видимо, нельзя подводить итоги. К сожалению, ситуация до конца пока не разрешилась. Мы видим, что комплекс мер, так называемые минские договорённости, чаще всего именно так называют эти документы, не выполняется, мир не наступил, а население Донбасса по‑прежнему находится в изоляции, страдает. Люди не получают в установленном порядке пенсий, не имеют возможности получать качественную медицинскую помощь, у детей нет возможности нормально учиться. А в последнее время мы видим, что вновь начались обстрелы этих территорий, от которых гибнет мирное население. Поэтому, к сожалению, проблема стабильности и мира остаётся в этом регионе.
Но думаю, что наш комитет может гордиться тем, что высокую оценку его работе дают люди. В мае текущего года в Донецке побывала группа членов Совета Федерации, чтобы поздравить жителей с праздником Победы, как‑то пообщаться, поддержать, понять, что происходит сегодня. Наши сенаторы побывали там и убедились, что жители Донбасса не только знают о работе комитета, поддерживают нашу деятельность, но и проявляют огромное уважение к России, к тем людям в Российской Федерации, которые в тяжёлое время протянули им руку помощи. Я считаю это главным итогом нашей работы. Конечно, можно рассказать о том, какое количество людей мы поддержали, защитив их права, говорить о том, какое количество гуманитарной помощи при участии комитета было направлено на территорию Донбасса.
— Она ведь измеряется тоннами?
— Тысячами тонн. Но мне кажется, что самое главное — это оценка простых людей, которые считают, что Комитет общественной поддержки выполняет очень важную гуманитарную миссию.
— Для России и юго-востока Украины в своё время была очень болезненной проблема беженцев, в решении которой также принимал участие комитет. Как сегодня обстоят дела с перемещением граждан?
— Очень много людей возвращается обратно. Вообще, если будет установлен мир, скорее всего, люди вернутся в свои дома, если, конечно, они не разрушены окончательно. Это очевидно. Просто сегодня такая ситуация, что не все могут туда ещё вернуться.
Например, на последнем заседании прозвучала информация о том, что сейчас Украиной жителям этих территорий искусственно создаются проблемы с питьевой водой. Эту проблему сейчас приходиться решать Луганску, вкладывать деньги в создание своих водозаборных сооружений. В общем, огромное количество проблем создаётся для людей в связи с агрессией Украины против своих граждан.
— А на ваш взгляд, чего такой политикой добивается руководство Украины? Как это объяснить?
— Объяснить это трудно. Понимаете, простой человек при решении проблемы включает здравый смысл, а политик — интересы. А интересы не всегда исходят от самого этого политика, иногда они исходят откуда‑то из‑за рубежа. Конечно, удивляет, почему бы Киеву не сесть за стол переговоров с руководством Донецкой и Луганской республик и не обсудить проблемы в рамках уже подписанного сторонами комплекса мер? В этих 13 пунктах Минских соглашений прописан каждый шаг. Но почему Киев в этом не заинтересован, не прошёл ещё до сих пор этот путь, удивительно. Поэтому, на мой взгляд, тут присутствуют какие‑то политические интересы.
А политические интересы какие? Это, прежде всего, получение постоянной поддержки Запада, попытка изоляции России, которую обвиняют сегодня во всех грехах, ну, видимо, стремление наказать непокорных…
— А вы допускаете, что эти территории могут войти в состав РФ, как, в принципе, и Крым, если, скажем так, будет обоюдное желание?
— Вы знаете, так вопрос никогда не ставился. Российская Федерация не претендует на эти территории Украины. Другое дело, что Россия, конечно же, и мы все поддерживаем людей, которые страдают от этой, я бы сказал, варварской политики Киева. Но поддержка — это не значит, что мы хотим завладеть частью территории Украины. Россия и не признавала государственность этих республик, лишь поддерживала морально и материально людей, которые там проживают. Конечно, если так дальше дело пойдёт, то они могут вполне оформить свою самостоятельность. Возьмите, к примеру, Косово — этот прецедент открыл возможность многим странам в нашем мире определиться со своей самостоятельностью.
Поэтому я думаю, что Киеву надо просто встречаться с руководствами этих республик и находить общие решения этих сложных проблем. Ведь в этой войне погибли тысячи, а может быть, десятки тысяч мирных граждан. Не так легко теперь найти общие точки соприкосновения, но их надо искать. Так жизнь устроена.
— Европейское сообщество, Запад, который наблюдает за данной ситуацией, почему они поддерживают всё‑таки Киев, а не республики, которые захотели пойти по пути, к примеру, Косова?
— На этот вопрос должен ответить Запад. Сегодня в рамках «нормандской четвёрки» определён путь урегулирования этого конфликта, и он не предполагает отделения этих республик от Украины. Комплекс мер минских договорённостей предполагает урегулирование в рамках единого украинского государства. Другое дело, что сегодня уже невозможно, чтобы эти две республики жили на равных, как и остальная территория Украины. Поэтому минские договорённости предусматривают особый статус этих республик.
Для этого нужно изменить конституцию Украины, принять закон о статусе этих территорий, провести местные выборы, и после того, как этот процесс пойдёт, тогда естественно произойдёт передача контроля границы между Российской Федерацией и Донбассом Украине. Это предусмотрено тоже минскими договорённостями.
Но Украина сейчас говорит: нет, давайте мы границу сначала заберём, там разберёмся. Естественно, эти республики на это пойти не могут, иначе там будет резня. Россия, чтобы урегулировать этот конфликт, опираясь на минские договорённости, ориентирует стороны на то, чтобы диалог между Киевом и Донбассом наконец‑то состоялся. Поэтому мы в комитете подтверждаем всегда, что Россия не является стороной конфликта. Мы готовы поддерживать мирные процессы, оказывать гуманитарную и материальную поддержку людям и заинтересованы в скорейшем урегулировании этой ситуации.
— Когда комитет создавался, Валентина Матвиенко сказала, что он будет заниматься в том числе инициированием расследований преступлений, которые были совершены в отношении граждан Украины. Вам это удалось?
— Да, это действительно так. Я уже говорил о том, что мы в интересах конкретных граждан старались оказывать поддержку этим людям. Мы старались помогать пострадавшим, оказывая юридическую помощь, мы поддерживали деятельность общественных организаций, которые защищали права граждан, например, чтобы подготовить документы в Европейский суд по правам человека. Это очень серьёзная, тяжёлая, большая работа, не всегда посильная для рядового гражданина. Специалисты на общественных началах из различных правозащитных организаций такую помощь оказывали. Насколько я знаю, около 17 таких дел уже находятся в производстве в Европейском суде сегодня, в том числе и с нашей помощью.
Кроме того, мы поддерживали деятельность правозащитников по созданию так называемой «Белой книги», где рассматривались все преступления, совершённые в рамках этого внутриукраинского конфликта. Это тоже очень важно: открыть глаза на то, что там происходит, чтобы это никогда не повторялось. Мы поддерживали исследования правозащитников, которые занимались защитой людей, подвергшихся пыткам. Был издан специальный выпуск, где было доказано, что такие пытки действительно осуществлялись — кем, когда, где.
Мы направили специальное обращение к Международному Комитету Красного Креста, с тем чтобы он проверил места содержания так называемых военнопленных, которые нам стали известны. Не всегда, к сожалению, и Международному Комитету Красного Креста удавалось посетить эти места содержания арестованных. Потому что его представителей тоже не пускали, но тем не менее эта работа, я уверен, помогала защитить людей, которые оказались в такой сложной ситуации.
— Если уже говорить о перспективе наказания тех, кто совершал эти преступления в отношении мирного населения юго-востока Украины, она, на ваш взгляд, вообще существует?
— Если преступления совершены и вина их совершения будет доказана, то, несомненно, ответственность наступит.
Наша задача не состояла в том, чтобы возбудить какие‑то дела или, тем более, наказать. У нас нет таких полномочий, прав, мы общественная структура. Мы приглашаем для работы в наш комитет депутатов Государственной Думы, сенаторов, журналистов, правозащитников, представителей Общественной палаты России, представителей Донбасса. Мы обращались к парламентариям Украины, чтобы они установили с нами соответствующую связь и могли бы с ними вместе взаимодействовать для решения общих сложных вопросов для Киева и Донбасса.
— Это удалось?
— К сожалению, нет. Эти обращения не были услышаны. Они звучали из разных уст — и со стороны нашего комитета, и спикер Совета Федерации Валентина Матвиенко предлагала создать такой парламентский «нормандский четырёхугольник», и спикер Госдумы Сергей Нарышкин выступал с такой инициативой, но, к сожалению, этого не произошло. У нас были какое‑то время контакты с представителями Верховной Рады Украины, но после выборов контакты вообще исчезли, и, к сожалению, мы не сотрудничаем. Хотя очень было бы правильным, чтобы парламентарии наших стран находили общие подходы и общие решения в этой сложной политической ситуации.
Мы всё‑таки братские народы, и нам бы не хотелось, чтобы вот этот разрыв между нашими странами надолго затянулся. Это кому‑то, может быть, нужно, но только не нашим братским народам, которые веками жили вместе. У нас общие интересы, общие границы, у нас огромная история совместной жизни. Хотя сегодня, к сожалению, Киев видит в нас врагов. Вот тотально во всём Россия виновата: в истории, в географии, в политике, в экономике — везде, куда ни посмотри.
На мой взгляд, так не может продолжаться вечно. В любом случае надо находить контакты и снимать проблемы, которые появились в связи с известным переворотом на Украине.
— Денис Пушилин на последнем заседании комитета сообщил о серьёзном ухудшении ситуации в республиках, участившихся обстрелах. Каковы ваши прогнозы развития ситуации? Допускаете ли вы новый виток военного конфликта?
— Вполне возможно, если будут продолжаться обстрелы, будут гибнуть мирные жители, то нового витка конфликта можно ожидать. Поэтому надо непременно отвести тяжёлое вооружение на такое расстояние, с которого нельзя было бы осуществлять эти обстрелы. Насколько мне известно, это мы слышали от Пушилина, Дайнеко, которые были на нашем заседании комитета, сегодня вооружённые силы Украины вновь подтянули войска и держат их вблизи границ. Многие нейтральные территории по Минским соглашениям сегодня уже заняты Украиной. Вот это очень настораживает. Но военного пути решения конфликта нет, это совершенно точно. Я надеюсь, что в Киеве это понимают.
— Спикер Верховой Рады Парубий на прошлой неделе попросил, чтобы США дали Украине летальное вооружение. Как к этому относиться?
— Они всё время просят вооружение, и у них его достаточно. Ну и что? Воевать будут? Со своим народом? Вы представляете, на этой территории проживает около 4–5 миллионов человек. Это будет серьёзная война. Кому это надо? И что будет в результате — полное разрушение, хаос, экономический коллапс, жертвы? Они сами подписались под Минскими соглашениями, так и нужно идти по этому пути. Что мешает?
— Ну да, очень странная ситуация…
— Есть, наверное, силы, которые хотели бы войны. Не зря говорят: кому война, а кому мать родна. Всегда есть сторонники военного решения любого конфликта в этом мире, где бы мы ни находились, на Украине или ещё где. Поэтому нельзя давать повод таким экстремистам и таким воякам вооружаться, осуществлять провокации.
— Допускаете ли вы, что в случае обострения конфликта Российская Федерация вмешается в данную ситуацию?
— Нас обвиняют всегда в том, что мы вмешиваемся. Вообще‑то, мы находимся, когда говорим о Донбассе, в непосредственной территориальной близости, у нас общая граница. Конечно, если эта война затронет интересы нашего народа, я уверен, что российское государство, безусловно, будет себя защищать. Но на территории Украины мы не были и воевать там не будем. Для этого нет никаких — ни законных, ни политических — оснований. Наша цель — наоборот, как можно быстрее сблизить вновь наши народы. Уверен, в этом наши интересы.
— На ваш взгляд, кто или что может заставить Киев пойти на выполнение этих соглашений? Может быть, участие США, Нуланд вот сейчас опять совершила визит в Москву.
— США могли бы, наверное, заставить Украину идти по этому мирному пути, но, видимо, у них нет такого желания. Мог бы повлиять народ Украины, но он очень сильно одурманен антироссийской пропагандой. Я знаю, как сегодня очень многие люди на Украине, по существу, считают, что Россия — это агрессор. Им вбивают в голову это каждый день, каждую минуту через средства массовой информации: Россия — это враг. Но это не соответствует действительности. На улицах Москвы и других российских городов ежедневно можно увидеть огромное количество машин с украинскими номерами. Никто их не тормозит, никто не задаёт никаких вопросов, все нормально относятся к народу Украины. Поэтому эту антироссийскую пропаганду надо немедленно останавливать. Это недопустимо. Кстати говоря, в Российской Федерации нет никакой пропаганды, направленной на отторжение народа Украины от народа России. Поэтому думаю, путь к миру лежит через примирение.
Источник: газета «Аргументы и Факты» http://www.aif.ru/politics/russia/yuriy_vorobev_na_ukraine_vpolne_vozmozhno_vozobnovlenie_voennogo_k…